О чём молчит дворник-таджик?

И в поэзии, и в прозе

Михаил Синельников, поэт, переводчик, автор и составитель многих книг

Сегодня приезжие таджики в России заняты на непрестижных, низкооплачиваемых работах, и, конечно, поскольку дружба народов после перестройки замерла, москвичи не знают о том, что эти дворники и подсобные рабочие являются носителями языка и культуры одной из самых великих цивилизаций мира - персидской (часть исторической территории которой сейчас и занимает Таджикистан). Детство моё прошло в Средней Азии, и я всегда удивлялся культурности, вежливости и благородной книжности таджиков. Можете ли вы представить, что там до сих пор всё делается с обращениями к афоризмам великих поэтов - Хайяма, Хафиза, Саади, Бедиля, Хилали, - будь то торговля на базаре или разговор в парикмахерской; даже любовное объяснение не обходится без цитат из классиков.

В русской литературе интерес к таджикской поэзии, которая до XVI века была неразделима с иранской, никогда не иссякал. Пушкин в «Евгении Онегине» делает отсылку к Саади. Фет переводил Хафиза. Поэты Серебряного века увлекались и Хафизом, и Саади.

В советское время можно говорить о формировании серьёзной школы переводчиков персидско-таджикской поэзии - на мой взгляд, наиболее замечательный её представитель - Александр Кочетков, автор бессмертного стихотворения «Баллада о прокуренном вагоне», которое все, даже не слышавшие имени автора, знают по кинофильму «Ирония судьбы...». Ему принадлежат совершенно изумительные переложения стихов Санаи, Фаррухи, Хафиза. Кроме того, я очень ценю работу талантливой поэтессы Аделины Адалис. Нельзя забыть значительного вклада Константина Липскерова, Семёна Липкина, Татьяны Спендиаровой, Наума Гребнева, Германа Плисецкого... Николай Заболоцкий оставил нам талантливые переводы из Сайидо Насафи - таджикского поэта XVII века и по совместительству ткача, который прославлял труд ремесленников.

Если говорить непосредственно о таджикской литературе, которая стала самостоятельной и самобытной, как я уже отметил, в XVI веке, после смерти Абдуррахмана Джами, последнего корифея общей классики, то новейшая эпоха начинается с такого имени, как Ахмад Дониш. Судьба этого писателя, просветителя была необычной, в составе Бухарского посольства он посетил Россию, был представлен царю Александру II и  увидел чудеса европейской цивилизации: побывал в министерствах, на заводах и фабриках, в Пулковской обсерватории, на придворном балу. Можно сказать, что прокатился на машине времени. И под влиянием лично пережитого внёс много нового в родную словесность. Ещё один крупный литератор, замеченный уже при дворе бухарского эмира и ставший впоследствии видным советским писателем, - Садриддин Айни. С его знаниями и авторитетом считался даже Сталин. При Айни в Таджикистан начали ездить московские переводчики. Я говорю с особым чувством об этом писателе, потому что читал его романы о старой Бухаре ещё в детстве, и они позволили мне многое понять о жизни и традициях таджиков. Вторым отцом советской таджикской литературы наряду с Айни считается революционер-иммигрант из Ирана талантливый поэт Абулькасим Лахути.

Двадцатый век нельзя представить и без поэта Мирзо Турсун-заде, который ещё в молодости за цикл стихов «Индийская  баллада» получил Сталинскую премию. Но этот поэт не только сам был любимцем таджикских читателей, но и покровителем всего талантливого. Я имел честь с ним общаться, когда, будучи молодым литератором, ездил в Таджикистан. Особенно хочу отметить трёх авторов, которым Турсун-заде помогал в начинаниях. Это Мумин Каноат - виднейший и ныне здравствующий поэт. Дерз­кий, гордый и необыкновенно талантливый лирик Лоик Шерали, к сожалению, умерший в 2000 году. Как говорил о нём Турсун-заде, оберегавший поэта от всех житейских неурядиц, «это космонавт, запущенный к нам из будущего». И третий - мой друг Бозор Собир, выдающийся таджикский поэт, который живёт сейчас в США. Знаю его как замечательного человека, помню, что, когда в советское время он работал по контракту за границей, на вырученные деньги он купил не автомобиль, что тогда считалось роскошью, а собрание сочинений гения восточной поэзии Джалаледина Руми… Моя первая мысль о Таджикистане - мысль о друге юности, поэте Хабибулло Файзулло, рано ушедшем из жизни.

Что касается таджикской прозы, то она, хотя и имеет давнюю традицию, не столь распространена, как поэзия, и в новое время формировалась в большой степени под влиянием европейского, русского романа. Наиболее яркие прозаики: Сатым Улуг-зода, Джалол Икрами, оставивший превосходные исторические романы. Из одарённых современников - Мехмон Бахти. Есть немало интересных произведений о Таджикистане на русском языке - например, упоительные книги Тимура Зульфикарова или всем со школьных лет известные повести Леонида Соловьёва о Ходже Насреддине. Давно пора собрать под одной обложкой стихи русских поэтов о Таджикистане, чем я и собираюсь заняться в ближайшем будущем.

Читайте по теме:

10 книг из Таджикистана