Не надо лакировать народные песни

Всё — от рок-музыки до гимна России — звучало на «Русском поле»

18 августа в музее-заповеднике «Коломенское» прошёл VII межрегиональный творческий фестиваль славянского искусства «Русское поле». Благодаря грандиозному мероприятию, организованному Департаментом национальной политики и межрегиональных связей города Москвы, гости фестиваля смогли совершить маленькое «путешествие» более чем в 50 регионов нашей страны. Корреспондент «СтоЛИЧНОСТИ» поговорил с художественным руководителем «Русского поля», дирижёром Павлом Овсянниковым.

Хор в 1500 человек: от рока до гимна

- Павел Борисович, вы ведь уже в третий раз принимаете участие в «Русском поле». Какие задачи ставили перед собой на этот раз?

- Русское народное искусство - своеобразное, специфичное, яркое. Но стоит оно от других видов искусства как бы в стороне. Поэтому задачей моей и коллег было немножко приблизить русское искусство и современную музыку, джаз и рок-музыку друг к другу. Народное пение - абсолютно самодостаточное, но в то же время гибкое, позволяет соединить его с другими жанрами. В этот раз большой народный хор более чем в 1500 человек не просто исполнял русские песни - этим никого не удивить, - а пел вместе с нашими рок-звёздами. Народный хор пел у нас вместе с поп-группой «Пятеро», известной своим битбоксом. Прозвучал шлягер рок-звезды Ольги Кормухиной «Нас учили быть птицами», соединившись с огромным, со всей России, хором из почти 60 регионов. В общем, нашим Большим хором мы исполнили всё - от рок-музыки до Гимна Российской Федерации.

Обычное народное искусство - это когда выходит небольшой ансамбль и поёт русские песни. А когда туда начинают барабаны добавляться, синтезаторы, сложные партии, аранжировка - это уже другое. Если этого не делать, молодёжь совершенно не воспринимает эту музыку. Как только начинают под баян петь, они сразу же телевизор выключают и убегают от всего этого, включают свои хиты. А когда народная музыка соединена с современными ритмами, молодёжь это цепляет. Также на фестивале выступили Владимир Пресняков-младший, Пелагея, Тина Кузнецова. А завершал фестиваль Burito.

- Говорите, на «Русском поле» хор со всей России. А как же т­огда люди репетировали?

- Существуют современные технологии - Интернет, скайп. Рассылаются ноты с пометками. В этом проблем нет. А вот в остальном порой доходило до смешного. Возраст исполнителей разный. Какой-то дедушка из народного хора подошёл ко мне: «Пал Борисыч, а меня не видно. Впереди вон какие высокие девахи стоят, совершенно заслонили меня». Я ему посоветовал: «Ну, ты зайди впереди них в следующий раз». - «Не, они чужие». Или одна бабушка из Ярославля прямо во время песни пошла вниз. «Я, - говорит, - устала стоять». Там стульев-то нет. Бабушке, я узнал, 86 лет. Она приехала на фестиваль из Ярославля в шикарном национальном костюме, расшитом бисером, накрашенная. Но во всём этом есть своя прелесть: всё очень живо, естественно.

Народную музыку ТВ не поддерживает

- Где сейчас в России лучше всего развито хоровое искусство?

- Тут надо разделить понятия. Есть хоровое профессиональное искусство, сильное в Москве, на Кубани, и есть самодеятельность, которая распространена по всей России. Будучи студентом консерватории, я ездил в так называемые фольклорные экспедиции, мы записывали песни, потом расшифровывали ноты. Приезжали в какую-то даль, глушь, и там в селе собирались бабушки. У них бутылка самогона стояла большая на столе, закуска, огурчики, помидорчики. Выпили чуть-чуть и начали петь. Причём качественно, многоголосьем, вот что удивительно! Это всё сохранилось и сейчас, но постепенно угасает. Телевидение такой формат не поддерживает, народная музыка, к сожалению, туда не прорывается. Поэтому задача фестиваля «Русское поле» - за счёт соединения с современными жанрами помочь народной музыке всё-таки быть на плаву.

- Как считаете, хоровое пение объединяет людей?

- Безусловно. Все совет­ские дети пели в хоре. Помните ощущение, когда вы стоите внутри этого хора и вокруг вас льётся музыка? Приятно являться частью большого целого. Хоровое искусство в мире всегда ценилось. Ведь первоначально, если копнуть в глубину веков, никаких оркестров не было - люди пели. В Средние века было очень развито церковное пение. Линия церковного пения, к счастью, в России сохранена, прекрасно себя чувствует и даже развивается. У нас на фестивале, кстати, была специальная сцена, на которой исполнялась духовная музыка.

- Иностранные коллективы на «Русское поле» приезжают?

- В 2015 г. Горан Брегович был. Но цели устроить международный конкурс у нас нет. В России свои прекрасные коллективы - колоритные, эмоциональные. Исполняют музыку не просто, как раньше пели, ничего не меняя. Нет, они что-то придумывают, какие-то элементы современные вносят, идёт творческий процесс.

- На фестиваль люди целыми семьями приходят, причём на целый день! В чём секрет?

- Интересно, необычно! У нас был конкурс «Фестивальные визитки»: каждый коллектив представлял 3-минутный ролик о своём регионе на главном экране, а в этот момент на сцене выступал коллектив оттуда, который живьём пел. Вокруг всего этого выстроили фестивальный городок. Ремесленники каждого региона продавали самые разные вещи. Вязаные ажурные платья уходят всегда на ура. Многим женщинам порой и музыка не нужна, они бегом в ремесленные дома бегут. (Смеётся.) А мужики к шашлыку тянутся. Для детей масса старорусских игр...

- В общем, «Русское поле» - праздник для всей Москвы.

- Это даже не для Москвы праздник, а для всей России!

Народ что видит, о том и поёт

- Не секрет, что российская глубинка живёт нелегко. По-вашему, может хоровое пение дать людям какую-то отдушину, помочь отвлечься от проблем?

- Русский народ сильный, мощный, жизнелюбивый, ему никакие проблемы нипочём. Никакие санкции ничего с нами не сделают, это абсолютно точно. Мы много гастролируем и общаемся с простыми людьми. Знаете, сколько анекдотов про Америку они сочиняют? Если народ наш соберётся, всем врагам будет плохо. Пение, конечно, помогает жить. Но наши люди, когда поют, не уходят от проблемы, мне кажется. Им это просто нравится. Хоровое пение внутри нас, с молоком матери передаётся. Народ собирается, поёт и современные, и старые песни, которые пели ещё деды и прадеды их. А проб­лемы - без них никак. А что, раньше было легче жить? Нет. Но без проблем мы не ценили бы счастье...

- Павел Борисович, а почему в народных песнях тема любви неразделённой так часто встречается?

- Я бы так не сказал. Народ - он что видит, то и поёт. И вообще понятие «любовь» достаточно относительное в творчестве. Это в классической культуре придумали, что любовь - определённый набор каких-то эмоций и чувств. У народа всё проще. Я по экспедициям помню: когда в деревне народ собирается, они все разговаривают немножко на другом языке. Не на таком, на каком мы тут в Москве. (Смеётся.) Там через каждое слово «­тра-та-та». Они просто общаются на таком языке, и в песнях это всё отражается.

- Ну да, любят в народных песнях словечки солёненькие...

- Они их солёными не считают! Для них это «нормальный ход событий». Вы говорите - любовь. Есть такая песня - «Пчёлочка златая, что же ты жужжишь?». Особенно казаки её любят. Огурчиком солёненьким закусят, у них усы распушатся, и поют. Так вот, на телевидении и радио её нельзя ставить. Потому что любовь там очень «прямая», ядрёная. Вот это и есть настоящая народная культура, которую не надо приукрашивать, лакировать. Бывают исполнители - всё у них причёсано, всё хорошо, а на самом деле всё ненастоящее. Вот как «Бурановские бабушки». Никакая это не народная культура, а обыкновенная поп-линия, которую нащупали наши продюсеры. От них костюмы только остались и больше ничего. Уже 30 раз исполнительницы поменялись! И поют они всё время одно и то же, к сожалению. И совсем другое дело - Ансамбль русской песни Надежды Бабкиной, который я очень люблю. Они хранят традиции народные, настоящие...