Притяжение культур

В  стране обсуждают необходимость принятия закона о российской нации, объединяющей все народности, проживающие на территории страны. Как людям разных культур и религий сосуществовать в одном государстве? Об этом рассуждает историк Яков Гордин.

- Населяющие нашу страну народы - со своей историей, языком, особенностями культуры - не могут и не должны терять свою самобытность. Есть огромный мировой опыт. Он вырос из длительного и часто драматического процесса, когда ради единого государства власть пыталась унифицировать страну этнически. Это совершенно не наш случай.

Боевое братство

Возникновение Российской империи, наследницей которой в основной её части стала современная Россия, имеет долгую и отнюдь не простую историю. Империя создавалась не только добровольным вхождением тех или иных народов в состав Московского государства. Значительные пространства были завоёваны. Надо отметить, что отзвуки тех войн, подавлений восстаний на окраине империи играли свою роль в жизни страны и играют её по сию пору. Как сказал Чернышевский: «Исторический путь - не тротуар Невского проспекта».

Тем не менее в том, что многочисленные народы в конечном счёте образовали единое государство, была своя органика. Свидетельством тому являлось появление среди них просветителей, которые самоотверженными усилиями стремились сблизить свою национальную культуру с русской.

Факторов, скрепляющих этот яркий и многообразный конгломерат, было много. Это и тяга к мощной русской культуре, это и - как в случае с Украиной Хмельницкого в XVII в. и Грузией в конце XVIII - начале XIX в. - необходимость в сильном военном союзнике для противостояния внешним угрозам, это и стремление к самореализации на широком пространстве наиболее активных и талантливых людей. Достаточно вспомнить, сколько блестящих генералов и храбрых офицеров дала русской армии Грузия и Кавказ - Багратион, Мадатов, Лорис-Меликов, ставший также крупным государственным деятелем, и многие-многие другие. А боевое братство играло свою объединяющую роль и в мирное время.

Заклятые друзья

Пожалуй, наиболее выразительным и многое объясняющим примером может быть история присоединения Кавказа.

Кавказская война длилась более 60 лет (до 1864 г.). Это была самая длительная баталия в русской истории и одна из самых долгих в истории мировой. Драматичность ситуации заключалась в том, что Россия была обречена на завоевание Кавказа, чтобы продолжить коммуникации с единоверной Грузией, ставшей частью империи. А горцы героически защищали свой уклад, своё представление о человеческом достоинстве, свою «дикую свободу», без которой не мыслили существования.

Мир Кавказа периода войны (и войны, жестокой с обеих сторон) можно рассматривать как некую «лабораторию», в которой вырабатывались принципы взаимоотношений, казалось бы, непримиримых врагов и создавались условия для взаимопонимания и взаимоуважения.

Один из офицеров-кавказцев, оставивший интересные мемуары, приводит такой удивительный эпизод: «Однажды в одном селении в базарный день возникла ссора между чеченцами и апшеронцами (солдаты Апшеронского полка. - Ред.), куринцы (солдаты Куринского полка. - Ред.) не преминули принять в ней серьёзное участие. Но кому они пришли на помощь? Конечно, не апшеронцам! «Как нам не защищать чеченцев, - говорили куринские солдаты, - они наши братья, вот уж 20 лет, как с ними дерёмся!» Вдумаемся, парадокс... Как нужно уважать несгибаемого противника, чтобы в короткие периоды перемирия - базарный день - назвать его братом?

Вообще взаимное уважение - удивительная отличительная черта Кавказской войны. Недаром у русских офицеров было в ходу выражение «горское рыцарство». Недаром именно во время этой войны появилось такое явление, как куначество между противниками. Кунак - больше, чем друг. Русский офицер, приехавший во враждебный аул к своему кунаку-горцу, был в полной безопасности. И наоборот. Знаменательно, что в ситуации ожесточённой борьбы происходило взаимопроникновение культур.

В замечательном очерке «Кавказец», так и не опубликованном при жизни Лермонтова, поэт, прекрасно знавший быт Кавказской войны, писал о типичном «русском кавказце», офицере: «...Он пристрастился к поэтическим преданиям народа воинственного. Он понял вполне нравы и обычаи горцев, узнал по именам их богатырей, запомнил родословные главных семейств... Страсть его ко всему черкесскому доходит до невероятия».

Равенство с противником

С другой же стороны - вот стоит у меня на полке книга полковника русской гвардии Хан-Гирея, командира гвардейского горского полуэскадрона во времена Николая I. Он, черкес, был из тех горских аристократов, которые впитывали русскую культуру и обычаи, старались быть посредниками между Россией и горскими народами.

Можем себе представить английского офицера XIX в., который щеголял бы в индийской одежде - на службе, в бою? Никогда в жизни! Для английского офицера это было бы унизительно! Между тем одной из отличительных черт мира Кавказской войны, уникального мира, было пристрастие русских офицеров к горской одежде, горскому оружию.

Русский аристократ, офицер Печорин в «Герое нашего времени» гордится тем, что казаки принимают его за кабардинца - так естественно он носит горский костюм. И сам Лермонтов одевался «по-черкесски». Это было не просто щёгольство. Это было признание равенства с противником.

Все великие русские писатели, бывавшие на Кавказе, оставили нам образцы высокого уважения к тем, с кем Россия вела тяжёлую войну. Лермонтов в ранней поэме «Измаил-Бей» прославляет горскую неистребимую любовь к свободе. О том же пишет Пушкин в «Кавказском пленнике». Они понимают, что горский мир - особый мир, заслуживающий уважения именно потому, что там выше всего ценится свобода, которой так не хватало в тогдашней России.

А с каким восхищением описывает Лев Толстой в «Казаках» джигита-чеченца: «Брат убитого, высокий, стройный, с подстриженною и выкрашенною красною бородой, несмотря на то, что был в оборваннейшей черкеске и папахе, был спокоен и величав, как царь».

Всё это давало надежду на движение к той самой единой нации, с разговора о которой мы начали. Но процесс оказался трудным и неровным.

Восстания в завоёванной во второй половине XIX в. Средней Азии, яростные мятежи в Чечне в 1870-х гг., повторяющиеся в 1920-х гг.

Уверен, что мирное сосуществование народов с разными национальностями, традициями и религиями в пространстве одной страны, безусловно, возможно. А в случае с Россией - неизбежно. У нас просто нет другого пути. И для этого необходимо прежде всего взаимоуважение - в первую очередь большого и сильного народа к тем, кто исторически объединился вокруг него. Очень важно и взаимодействие культур, и непременно - знание истории страны. Без замалчивания драматических её моментов, ибо правда, узнаваемая тайно, так сказать, контрабандой, оскорбляет и травмирует общественное сознание. Ложь - это яд для межэтнических отношений. Правда требует мужества, она бывает горькой, но - целебной. На ней и надо строить великую российскую нацию, о которой идёт речь.

И будем думать вслед за Пушкиным, повторявшим слова польского друга, великого поэта Мицкевича, о временах: «Когда народы, распри позабыв, в великую семью соединятся».

Интересные факты
Яков Гордин, литератор, главный редактор журнала «Звезда». Родился в 1935 г. в Ленинграде. Автор книг об истории Кавказа, исследователь творчества Льва Толстого. Дружил с Иосифом Бродским, посвятил ему публицистические статьи и книги.