Близкое прошлое. Что пишут о битвах разные народы?

Думаете, Великая Отечественная война где-то в глубоком историческом прошлом? Для меня она гораздо ближе, чем может показаться.

И дело не только в том, что мой дед-артиллерист вернулся с фронта весь израненный. Один из друзей моей юности погиб в Подмосковье в 1981-м, подорвавшись на найденной в лесу противопехотной мине. Другой пример: только в прошлом году мне удалось выяснить, где похоронен дядя моей жены, восемнадцатилетний солдат Ваня, который в феврале 1943 г. поднялся в свою последнюю атаку. Имя его увековечили только в  ­2013-м на мемориале «Берёзовая аллея» в Ленинград­ской области.

Мама иногда вспоминает, как во время бомбёжек она и её сестра, совсем маленькие девочки, спускались в бомбоубежище подольского госпиталя и читали раненым стихи:

«Это кто на первой койке,
утомлённый боем, спит?
Это спит военный лётчик,
сбивший пятый «мессершмит».
Пусть поспит ещё немного,
ну хотя бы полчаса,
Он проснётся, выйдет в поле,
поглядит на небеса,
Боевой приказ получит,
руку технику пожмёт…
И шестого «мессершмита»
обязательно собьёт!»

Мне со школы запомнился рассказ Михаила Шолохова «Судьба человека», в котором у солдата Андрея Соколова, повидавшего столько горя и страданий, глаза стали «словно присыпанными пеплом». Позднее я не раз видел такие глаза у ветеранов. А вспомните, какие глаза увидел пленный немец у советского разведчика, лейтенанта Травкина, в повести писателя Эммануила Казакевича «Звезда». Похожий на юного красавца-лешего русский воин смотрел на фрица с жалостью и одновременно с твёрдостью судьи, выносящего приговор. Но особенно потрясли меня повести белоруса Алеся Адамовича «Каратели, или Жизнеописание гипербореев», «Я из огненной деревни», «Хатынская повесть». Это книги-реквиемы и одновременно обвинение предателям Родины, помогавшим нацистам истреблять людей целыми сёлами.

Важность и актуальность этих произведений мы видим сегодня, когда в Западной Европе выходят произведения, восхваляющие «гуманизм» немецких солдат и «гениальность» плана «Барбаросса», когда в одной южнотирольской школе, по рассказам знакомой учительницы, мальчик хвалится перед одноклассниками тем, что он - правнук Бормана, того самого «имперского министра без портфеля», верного соратника Гитлера. Представьте негодование учительницы, бабушку которой нацисты чуть не сожгли в Освенциме. Поневоле вспоминаешь произведение ещё одного белоруса - «Альпийскую балладу» Василя Быкова, в которой, несмотря на безвыходность ситуации - конц­лагерь, ранения, - любовь итальянки-антифашистки и русского воина побеждает смерть.

А сколько суровой, страшной правды раскрыл Константин Симонов в своей эпической трилогии «Живые и мёртвые». Показывая нам войну глазами корреспондента Синцова и комбрига Серпилина, писатель на страницах романа и приводит страшную статистику предвоенных репрессий начсостава Красной армии, и раскрывает всю глубину трагедии, постигшей нашу страну в первый год войны. Впоследствии именно Симонов в «Литературной газете» опубликует стихи, написанные татарским поэтом Мусой Джалилем в фашистской Моабитской тюрьме. В этих стихах осуждённого на казнь поэта - призыв к освобождению Родины от врага, призыв к борьбе:

«Не прогнав орды кровавой,
Не поправ врага со славой,
Не вернёмся мы домой…»

Многие не вернулись, но многие и вернулись. С Победой. И некоторые из них ещё живы. И если ещё находятся варвары, разрушающие памятники павшим в 40-е гг. борцам с нацизмом, героям великих ратных дел, то тем более можно утверждать, что Великая Отечественная война - хоть и история, но пока ещё весьма и весьма близкая. То, что мы видим сегодня, позволяет верить, что связь поколений не так просто прервать, не так просто стереть историческую память. И читатели снова и снова будут открывать для себя героев произведений наших авторов и многих прозаиков, поэтов, драматургов самых разных национальностей. К примеру, сборники знаменитого дагестанца Расула Гамзатова, книги французского военного лётчика Антуана де Сент-Экзюпери, американца Ирвина Шоу, англичанина Алистера Маклина, немца Эриха Марии Ремарка...

Не могут обойти стороной военную тему и современники. Выпускник Литинститута им. Горького узбекский поэт Рахим Карим, живущий в киргиз­ском городе Оше, посвятил стихотворение «Тутовый час» своему родственнику, пропавшему без вести под Ужгородом в те страшные годы. В Татарстане шла пьеса Александра Воронина - о драматурге Викторе Розове, получившем тяжёлое ранение во время войны и оказавшемся в казанском госпитале. В Москве живёт ингуш Хажбикар Боков, писатель, учёный, автор более пятидесяти книг, в основном по вопросам национальных отношений. Нередко в своих произведениях он вспоминает чеченцев и ингушей, участвовавших во всех ключевых сражениях 1940-х гг.: в обороне Брестской крепости, битвах за Москву и Ленинград, в Сталинградской битве и на Курской дуге, битве за Малгобек. Мне тема войны тоже всегда была интересна, есть у меня рассказ «Ранение старого Вольфганга» - о событиях зимы 1941-1942 гг., он появился в результате исследований, которые довелось провести по просьбе сына недавно умершего бывшего солдата вермахта...

Прошло немало времени с победного мая 1945 г., но военная тема не иссякла, наоборот, возможно, только подошло время и для больших обобщений, и для раскрытия новых психологических граней.

10 книг о Второй мировой