Чуди, шаньги и топтуши

Фото: Эдуард Кудрявицкий
Худрук ансамбля «Ыбшар» Татьяна Сальникова (справа) проводит мастер-класс по изготовлению коми-пермяцких дудочек пылян.

Что это за загадочный народ — коми-пермяки и какие тайны они хранят.

В 2025 году Коми-Пермяцкому округу Пермского края исполняется 100 лет. По данным переписи населения, всего в стране проживает около 50 тыс. коми-пермяков. Из них в Москве – не больше пяти сотен. Что же это за загадочный народ? Чтобы ответить на этот вопрос, 20 октября корреспонденты «СтоЛИЧНОСТИ» побывали в Московском доме национальностей (МДН) на Дне пермяцкой культуры.

Парма – это не Италия

Когда перед началом празд­ничной программы мы бродили по МДН и знакомились с представителями коми-пермяцкой национальности, отовсюду слышали: «Парма, Парма». Но позвольте, может быть, Пермь? А Парма – она же в Италии!

«На самом деле наша земля называется Пармой, – с улыбкой объясняет художественный руководитель Пожвинского дома культуры Надежда Баяндина. Она специально приехала в Москву для участия в празд­нике Коми-пермяцкого землячества. – На языке коми это означает «холмы, поросшие лесом». Столица Пармы – город Кудымкар. Легенда гласит, что его основателем был наш культурный герой, первый кузнец Кудым-Ош, сын медведя Оша и колдуньи Пэвсин».

Надежда живёт в посёлке Пожва, в переводе на русский это название означает «вода в решете». Посёлок расположен в Юсьвинском районе. Название райцентра – Юсьва. «Юсь» на языке коми означает «лебедь», а «Ва» – «вода». 

Юсьва – «лебединая вода». Туда по весне прилетает много белых лебедей. «А знаете, как с коми переводится Москва? – хитро прищуривается Баяндина. – «Ва», как вы уже знаете, это «вода», а «маск» – «медведь». Москва – «медвежья вода», или «медведь на воде». Почти, если бы название города писалось через «а». Интересный язык, не правда ли?» Надежда по матери русская, а по отцу – коми-пермячка. Она рассказывает о коми-пермяках как о круглолицых, светловолосых, коренастых и невысоких жителях Пармы. 

А их предками были «чуди», или «чудь».

«Я знаю только, что этот народ исчез и остался в виде духов, – признаётся Надежда. – Это нечистая сила. Но я мало знаю о чуди».

Кто такие чуди?

Было видно, что девушка смущена. Что ж, мы отправились искать тех, кто расскажет об исчезнувшем народе. Но все, к кому обращались, даже пожилые коми-пермяки, при слове «чудь» суровели лицами, чуть ли не крестились и утверждали, что «мало про это знают». Неужто правда, это какая-то нечистая сила, тайну которой нельзя раскрывать чужакам?

«Чуди – это предки наши, – после заметной паузы, поколебавшись, отвечает художественный руководитель детского ансамбля «Ыбшар» («Жаворонки») из села Юксеево Кочёвского района Пермского края Татьяна Сальникова. – Они жили в землянках, занимались охотой и рыболовством. А потом они одновременно вышибли брёвна, державшие потолки в их землянках, и оказались погребены. Вот, сами себя уничтожили. Коми-пермяки верят, что они остались жить в виде духов. И да, при встрече с ними надо креститься. В поминальные дни бабушки приходят на места их предполагаемых погребений и поминают их ритуальной пищей, задабривают».

А какая же ритуальная, нацио­нальная еда у коми-пермяков? Оказалось, что в первую очередь это шаньги – лепёшки из теста, на которые кладётся начинка, их выпекают в печи.

«Начинка может быть любая, – объясняет руководитель детского фольклорного ансамбля «Шондиок» («Солнышко») Надежда Чугайнова. – Самая распространённая – картофельное пюре. Но самой вкусной у нас считается шыдеса шаньга с начинкой из ячневой крупы. Ещё у нас есть блюдо пельняни. «Пель» на языке коми – «ухо», а «нянь» – «хлеб». Пельняни бывают с разными начинками, не только с мясом. Больше всего мы любим с начинкой из грибной икры. Ну а запиваем еду напитком сур – это наше коми-пермяцкое пиво, которое варится в печи».

«Зажатые» танцы

На концерте мы познакомились с национальными коми-пермяцкими песнями и танцами. Что касается песен, то они были протяжными, как рассказы.

«А это и есть рассказы! – говорит художественный руководитель фольклорного ансамбля «Светлица» Анна Свиридюк. – Я бы даже сказала – сериалы со страстями и страданиями. То, что вы услышали сейчас, – начало этих сериалов, завязка. В них по 100 куплетов, каждая песня поётся по 20–30 минут. И обычно все они с плохим концом».

А что касается коми-пермяцких танцев, то они разительно отличаются от русских с их хороводами, «Барыней», танцами вприсядку. Коми-пермяки пляшут как будто бы скованно, локти плотно прижаты к бокам, а из движений только медленные плавные повороты и притоптывания ногами.

«А коми-пермяцкие танцы и называются «топтушами», – с улыбкой объясняет Свиридюк. – В Пермском крае суровая, затяжная зима, холодные, дождливые весна и осень и короткое лето. На улице не больно-то попляшешь. Поэтому на танцы собирались в избах. А туда набьются по 30 человек – тесно! Вот потому у пермяков, как и у других северных народов, такие «зажатые» танцы».

Анна Свиридюк – пермячка, она преподаёт в московской дет­ской школе искусств им. М. А. Балакирева. 

Возглавляемый ею детский коллектив занимается изучением традиций Пермского края. 

Даже костюмы у ребят аутентичные – реплики реальных костюмов коми-пермяцких крестьян, сшитые из холстины, с национальными узорами.

«Я счастлива, что нашу пермскую культуру мы показываем в Москве, – признаётся педагог. – У нас огромная страна, мы такие разные, красивые и умные, и всё это надо поддер­живать». В самом Коми-Пермяцком округе национальная культура на подъёме. «Мы дома и между собой разговариваем на коми-пермяцком языке, – делятся юные участники ансамбля «Ыбшар». – Изучаем нацио­нальную культуру. Гордимся, что мы коми-пермяки».

Был на празднике и мастер-класс по изготовлению подвесок-оберегов. Фото: Эдуард Кудрявицкий

Интернациональная семья

А что же коми-пермяки, которые живут в Москве? 

Елена Рамос-Павлова родилась и выросла в деревне Кукушка Кочёвского района. 30 лет назад приехала поступать в РУДН да так в столице и осталась. Елена по профессии – переводчик с испанского. Ещё когда училась в РУДН, познакомилась со своим мужем – студентом медицинского факультета из Перу Роберто Рамосом. Сейчас он работает врачом-неврологом в одной из столичных клиник.

Супруги воспитывают троих детей. В этой интернацио­нальной семье прекрасно сосущест­вуют две очень разные культуры. «Я учу мужа и детей коми-пермяцкому языку, – рассказывает Елена. – Готовлю шаньги – это самое любимое блюдо у домашних. Когда к нам приезжают земляки мужа, мы поём латиноамериканские песни, когда мои земляки – поём коми-пермяцкие».

Елена говорит, что часто с семьёй ездит в родную Кукушку. А старший сын Даниэль недавно сводил своих московских друзей в двухдневный поход по Пермскому краю.

Столичные коми-пермяки признаются, что их мало в Москве, поэтому национальная культура практически не видна, растворившись в огромном мегаполисе, полном представителей сотен культур. И это упущение надо исправить. Тем более в преддверии 100-летия Коми-Пермяцкого округа, которое будет праздноваться в следующем году.