«Мы» и «они»: национальность неважна

Фото: Эдуард Кудрявицкий
Не важно, откуда вы приехали. Важно, какие у вас интересы

Почему мы относимся к приезжим враждебно?

Москва принимает огромное количество приезжих, но реально работающих механизмов для их интеграции нет. Именно это, а не этнические и культурные отличия, порождает вражду и неприязнь.

За последние 20 лет в лексикон москвичей прочно вошло слово «ксенофобия». В переводе с греческого оно означает «боязнь чужого». В широком смысле это страх ко всему незнакомому, непривычному, а потому враждебному. Нетрудно заметить, что от московской ксенофобии страдают обе стороны - и жители столицы, и приезжие. Но раз это явление присутствует, то, может быть, кто-то в нём заинтересован?

О природе ксенофобии и причинах неприязни «старых» москвичей к «новым» размышляет Игорь Савин, этнолог, сотрудник Института востоковедения РАН, координатор общественной организации «Международное ненасилие».

- Какой-то уровень ксенофобии в обществе будет присутствовать всегда. Ведь это своего рода защитная реакция, и она совершенно нормальна, если настороженность не перерастает в агрессию. Естественно опасаться тех, кто внешне не похож на нас. Это вопрос чисто визуального восприятия. Во многих фокус-группах, которые мы изучали, опрашиваемые москвичи рассказывали: «Вот идут мимо 40 человек, говорят на своём языке. Наверное, рабочие со стройки, и, скорее всего, ничего плохого они не замышляют, но мне как-то неуютно». То есть я вижу вокруг сотни людей, которые не похожи на меня и которых раньше здесь не было. И я не понимаю, почему они здесь, что они делают в моём городе, - мне этого не объяснили. Власти говорят: они приехали нам помогать. Хорошо, но растолкуйте это: за счёт работодателя, который их пригласил, проведите небольшую информационную кампанию. Тогда москвичи начнут их по-другому воспринимать, будет меньше насторожённости.

Надо понимать и то, что любой трудовой мигрант идёт на то, чтобы разрушать здесь рынок труда. Дело не в том, что он не любит Россию. Он просто едет сюда работать. Он такой же человек, как и мы. Он приехал в первую очередь для того, чтобы заработать, а не для того, чтобы обмануть нас. Но на деле выходит, что при этом ещё и обманывает. Не по своей воле - по вине работодателя. Тот стремится минимизировать расходы и получает бешеную прибыль, освобождая себя от социальных выплат за работника-нелегала. Он тратит в 1,5 раза меньше, чем потратил бы, если бы его действия были прозрачными. По договорённости с ДЕЗом он селит их по 40 человек в подвальные помещения, в пустующие квартиры. А плата за воду, электричество и прочие услуги ЖКХ начисляется остальным жильцам подъезда или дома. Мне известен случай, когда подобная ситуация вскрылась благодаря инициативе председателя объединения жильцов. Раньше этой женщине приносили квитанции на всех жильцов. Она видела, кто сколько платит, и сама разносила их по квартирам. Но потом вдруг начали класть платёжки в почтовые ящики жильцов. Ей сказали, что теперь новые правила. Женщина стала разбираться и обнаружила, что возникла переплата за услуги ЖКХ и эту сумму стали равномерно распределять по всем квартирам. Так выяснилось, что в одной из квартир живут 15 нелегалов.

Почему неприязнь к мигрантам сильнее среди малообеспеченных слоёв населения? Да потому что они в первую очередь чувствуют, какое давление приезжие оказывают на социалку. Они сидят вместе с ними в живой очереди в районной поликлинике. Я как-то раз попал в Институт челюстно-лицевой хирургии - ночью разболелся зуб. А в этом институте обязаны после восьми вечера всем оказывать бесплатную медицинскую помощь независимо от регистрации. В очереди, где обычно сидят 5-7 человек, оказалось более 300 пациентов! И подавляющее большинство - узбеки и киргизы. Понятно, что им больше некуда пойти, но ведь и налогов на содержание городского здравоохранения многие из них не платят.

Получается, что сливки с мигрантов снимают одни, а социальные риски переложены на других. Отсюда и появляются «вынужденные ксенофобы». Бабушка у подъезда, у которой никаких личных претензий к мигрантам нет, чувствует: здесь что-то не так. Человек, желающий устроиться дворником в своём районе, слышит в ответ: «У нас нет ставок». - «Как нет? Почему для приезжих из Средней Азии есть, а для москвича нет?» Я знаю москвичку, которая с превеликим трудом смогла устроиться дворником, но, во-первых, по большому блату, а во-вторых - не в своём районе. И зарплату ей платят по-белому. Спрашивается, кто будет любить приезжих, сбивающих цены на рынке труда и лишающих коренное население рабочих мест? Нам же в ответ говорят: «Русские пьют и не хотят работать». Это не что иное, как подмена понятий.

Ещё одна причина неприязни москвичей к приезжим заключается в том, что те и другие используют разные стратегии социального выживания и успеха. В советские времена у людей, живших в центральной части России, была такая действующая модель: хорошо учись и работай, добивайся всего своим трудом и умом, выстраивай отношения с коллегами и сослуживцами - это и есть твой круг, а вовсе не земляки и не родственники из деревни. Государство такую модель всячески поддерживало, работали социальные лифты, которые позволяли человеку из глубинки сделать карьеру, добиться успеха и признания. Причём выходцы из союзных республик, желающие подняться по социальной лестнице, действовали по той же модели. Предполагалось, что держатся друг за друга и помогают «своим» только те, кто по-другому добиться успеха просто не в состоянии.

Но в 90-е социальные лифты сломались. Государство перестало поддерживать привычную стратегию выживания и успеха - точнее, она стала неэффективна из-за коррупции. А новой стратегией и реальным ресурсом стала как раз этничность: кликнул своих - они набежали и помогли. А ведь основная масса «старых» москвичей живёт прежними категориями, для них та, старая модель социального успеха остаётся единственно приемлемой. И то, что они видят сейчас, их задевает. Когда же москвичи пытаются действовать подобным образом, сразу возникают обвинения в экстремизме. Но этничность, как и землячество, должна быть исключена из списка публичных социальных ресурсов. Правила должны быть едины для всех.   
Любопытное исследование провёл известный социолог Юрий Арутюнян. В своей книге «Москвичи. Этносоциологическое исследование» он в числе прочего сравнил отношения между армянами, живущими в Москве более 20 лет, и армянами, приехавшими в российскую столицу не так давно. Он обнаружил там те же самые фобии и напряжённости, что есть в отношениях «старых» и «новых» москвичей вообще. То есть получается, что национальность тут ни при чём. Все дело в использовании разных ресурсов.

Наконец, важно сказать вот о чём. И мигранты, и правозащитники часто говорят о правах, о необходимости их соблюдения. Но почему-то забывают, что кроме прав есть ещё и обязанности. Должна быть социальная ответственность, следование тем нормам поведения, которые приняты здесь, в российской столице. Знаете, среди какой категории москвичей больше всего ксенофобских настроений? Среди девушек, которые заканчивают школу или учатся на первых трёх курсах института. Каждая из них может рассказать историю, как горячие южане дёргали её за руки, толкали, как минимум что-то кричали вслед.

Итак, задача «новых» москвичей - быть социально ответственными и соблюдать принятые нормы поведения. А задача «старых» - принять приезжих так, чтобы они вписались в общество, предоставить им те же самые права. Сейчас Москва принимает много приезжих, но при этом действующих механизмов для их интеграции нет.

Что это могут быть за механизмы? Гражданское общество надо строить на уровне микрорайонов, домов и даже подъездов. Совместно решать какие-то проблемы, отвечать на общие вызовы. Например, создавать интернациональные народные дружины для поддер-жания общественного порядка, вместе следить за чистотой в своём дворе. Совместно бороться с произволом чиновников в сфере ЖКХ. Интересы людей должны пересекаться не на фоне этничности, а на фоне борьбы за справедливость, за общее дело. Ведь противостояние «мы» - «они» должно быть не между теми, кто тут давно живёт, и приехавшими недавно. Парадигма должна быть такой. «Мы» - это люди, ориентированные на социальную ответственность, интеграцию, общество равных прав и обязанностей. «Мы» - члены единого московского социума, который управляется на основе всем доступных и понятных ресурсов. А «они» - это те, кто свои интересы ставит выше интересов сообщества. Это и «старые» москвичи, категорически отказывающиеся принимать «новых». Это и мигранты, пытающиеся построить здесь свой социум, не несущий никакой социальной ответственности. Это недобросовестные работодатели и представители криминала. Именно им выгодны ксенофобия и риторика скинхедов. Они провозят нелегалов через границу и внушают им, что в России полно фашистов и без бригадира эти бедолаги тут никто. И есть ещё коррумпированные чиновники и полицейские. Вот это - «они», вот кто противостоит «нам», а вовсе не несколько миллионов мигрантов.