Москва - ловушка для Наполеона. За несколько дней 1812 года в первопрестольной сгорело 70% зданий

Альбрехт Адам. «Наполеон в горящей Москве» (1841 г.) «Не праздник, не приёмный дар,/ Она готовила пожар/ Нетерпеливому герою…».

205 лет минуло с тех сентябрьских дней Великого москов­ского пожара, которым встретила столица армию Наполеона. «Живых свидетелей» событий Отечественной войны 1812 г. представляет Лада Митрошенкова, замдиректора по научной работе «Музея-панорамы «Бородинская битва».

И мператор Наполеон I Бонапарт, признанный гений военного искусства, вторгся в Россию с армией, которая в три раза превосходила силы противника. Но уже через полгода она была полностью уничтожена. Наполеон потерял почти 550 тысяч солдат!

Причинами поражения французов историки называют стойкость и сопротивление народа, помноженные на мороз, и плохой урожай, из-за чего не удалось обеспечить нормальное снабжение солдат.

Но Москва помнит прежде всего пожары. Кто и что были их причиной? Однозначного ответа до сих пор нет. Но если бы камни могли говорить, то «свидетельских» показаний было бы более чем достаточно. Что происходило в архитектурных жемчужинах Москвы в те пылающие дни?

Кремль. Архангельский собор

Соборная площадь Московского кремля, 1797 год. Фото: wikipedia.org

История собора берёт начало в 1333 г., когда Великий князь Иван Калита заложил здесь храм, который до XVIII в. служил местом упокоения московских князей и царей. Войдя в Моск­ву, французы устроили в соборе винный склад. Драгоценные оклады переплавили в золотые и серебряные слитки. Огромные древние иконы служили им походными кроватями и скамьями. Когда пришло время уходить из Москвы, солдаты великой армии разбили винные бочки, и ещё долго в усыпальнице московских царей стоял острый винный запах.

Дом московского генерал-губернатора

Фото: wikipedia.org

Дом построен в конце ХVIII в. Когда в Москву вошли войска Наполеона, в генерал-губернаторском доме расположились французские генералы, а на площади перед зданием производили разводы караула Старой гвардии. На Тверском бульваре, совсем близко, казнили обвинённых в поджогах москвичей. После выхода неприятеля из Моск­вы вернувшиеся горожане обнаружили, что рамы и двери дворца ушли на растопку, во многих помещениях лежат трупы людей и животных, а рядом с остатками роскошной мебели повсюду видны следы нечистот... Едва отстроенный после войны дом вновь подвергся разрушительному огню 1823 г. По окончании ремонта, восстановившего прежний вид губернаторской резиденции, и до 1917 г. дом сохранял общий архитектурный облик. В конце 30-х гг.
XX в. был передвинут на 13 метров вглубь, а в 1946 г. по проекту архитектора Д. Чечулина здание надстроили двумя этажами, изменив его фасад.

Английский клуб (Особняк князей Гагариных)

Фото: Эдуард Кудрявицкий

Одно из первых джентль­менских собраний в России, которое стало центром общественной и политической жизни Москвы. В 1802-1812 гг. клуб арендовал особняк князей Гагариных у Петровских ворот.Здесь и был дан торжественный обед в честь полководца Петра Багратиона, описанный в романе «Война и мир». Во время войны 1812 г. здесь расположился штаб главного интенданта. Великолепие особняка поразило офицера - молодого Анри Бейля (будущего писателя Стендаля): «В Париже нет ни одного клуба, который мог бы с ним сравниться», - писал он. Дворец почти полностью сгорел и был восстановлен только в 1826 г. В 1833 г. здесь открылась Ново-Екатерининская больница, которую после переименовали в Городскую клиническую больницу № 24.

Дом купца Барышникова

Фото: Эдуард Кудрявицкий

Особняк для богатого промышленника купца Барышникова построили в конце ХVIII - начале ХIХ в. Когда в сентябре 1812 г. на Мясницкой улице и её окрестностях расположилась Молодая гвардия Наполеона, дворец, как и вся местность, оказались частью «французского квартала». Усадьба почти не пострадала от пожара и после 1812 г. стала владением участника войны полковника С. Н. Бегичева. Несколько лет здесь жил дипломат, поэт и композитор А. Грибоедов, который работал в тот момент над комедией «Горе от ума». Дом посещал знаменитый поэт и партизан Денис Давыдов. Сейчас в усадьбе расположена редакция еженедельника «Аргументы и факты», и там регулярно проводятся пресс-конференции. Старожилы «АиФ» уверяют, что в здании обитает привидение: зимними ночами в круглом колонном зале легонько скрипит паркет под ногами… Грибоедова ли, Бегичева, а может, одного из французских генералов?

Московский университет,  «Старое здание»

Фото: wikipedia.org

Перед вступлением Наполеона в Москву университет (его студентов, преподавателей, денежную казну, наи­более ценные документы) эвакуировали по приказу генерал-губернатора графа Ростопчина в Нижний Новгород. Оставшиеся в городе сотрудники университета несколько дней спасали здание от пожаров. Но огонь всё-таки уничтожил весь первый этаж. Погибли уникальные личные библиотеки и коллекции профессоров университета. Полностью сгорела университетская библиотека, книжный фонд которой насчитывал около 21 тысячи томов. Уцелели 51 редчайшая книга и 12 древнейших рукописей, отправленных с университетским обозом в Нижний Новгород. В номере «Московских ведомостей» от 12 июля 1813 г. от имени университета напечатано обращение «ко всем любителям отечественного просвещения» с приглашением «к посильным пожертвованиям книгами, или другим образом, для скорейшего восстановления» университетской библиотеки. В 1813 г. министр народного просвещения А. К. Разумовский обратился к Санкт-Петербургской академии наук с просьбой о посылке университету дублетных экземпляров книг из академической библио­теки. Директор Московских училищ и Московской губернской гимназии Дружинин выступил с предложениями «О способах восстановить при Московском университете библиотеку». На обращения о воссоздании библиотеки откликнулись учебные заведения страны и отдельные граждане: Дерпт­ский (ныне Тартуский) и Казанский университеты, Московское отделение Медико-хирургической академии, промышленник Демидов, естествоиспытатель Габлиц и многие другие. В 1814 г. мореплаватель И. Ф. Крузенштерн прислал в дар своё сочинение «Путешест­вие вокруг света в 1803-1806 гг. на кораблях «Надежда» и «Нева».

В 1816 г. Александр I посетил университет и пообещал содействие скорейшему восстановлению главного университетского корпуса и прочих зданий. На эти цели была отпущена сумма почти в полмиллиона руб. Главным архитектором приглашён Жилярди. 10 октября 1818 г. состоялось торжественное открытие восстановленного Главного университетского корпуса. 5 июля 1819 г. было завершено восстановление интерьера Актового зала, в котором прошло первое в новом здании торжественное собрание университета. Этот день считается днём окончательного восстановления университета после Отечественной войны 1812 г

Воспитательный дом

Воспитательный дом. Рис. Федора Алексеева, 1800-е гг. Фото: wikipedia.org

Воспитательный дом, или «Дом для подкидышей», строили в Москве по плану Екатерины Великой и шефа президента Российской академии художеств и шефа Сухопутного шляхетского кадетского корпуса Ивана Бецкого. Летом 1812 г. большинство воспитанников успели эвакуировать в Казань. В Москве остались лишь дети младше 11 лет, которых не успели вывезти. Чтобы спасти Дом с сиротами от насилия и жестокости, надзиратель приюта Иван Тутолмин пошёл «с твёрдым духом в Кремль». Там он встретился с назначенным губернатором графом Дюронелем, которого попросил принять дом под свою защиту. Дюронель сочувственно отнёсся к просьбе и приказал назначить Воспитательному дому охрану из 12 конных жандармов с офицером. Известно, что во время оккупации наполеоновской армией Москвы приём детей в Воспитательный дом был прекращён, за исключением тех младенцев, матери которых сгорели во время московских пожаров, и тех, кого присылало французское руководство. В просторных и чистых помещениях Воспитательного дома французы разместили своих раненых. Но Тутолмин сумел выделить для них отдельные помещения: иначе и раненые, и дети погибли бы от разных заразных болезней. Когда французы ушли из города, в Воспитательный дом ворвались крестьяне из окрестных деревень и расправлялись с беспомощными ранеными французами.

Богородице-Рождественский женский монастырь

Фото: wikipedia.org

Основан в 1380-е гг. княгиней Марией. О событиях войны 1812 г. в стенах Рождественского монастыря остались противоречивые сведения. Достоверно извест­но, что игуменья Есфирь зарыла всё, что хранилось в монастырской ризнице, в землю, в три ямы, тщательно их заделав. Неприятель ворвался в обитель, но так и не нашёл сокровищ. В постройках разместили часть великой армии, в трапезной церкви Божией Матери устроили конюшню. Для сохранения обители от пожара монахини несколько раз обносили вокруг икону Богоматери. Французы не тронули её серебряного оклада, хотя брали всё, что попадалось под руку. Найдя образ Николая Чудотворца в таком же серебряном окладе, иноземцы попытались снять серебро. Но один из солдат вдруг так занемог, что к образу больше не прикасались. Святитель Николай внушил французам страх, и они оставили монастырь.

Кутузовская изба в Филях

Фото: wikipedia.org

Знаменитый совет, на котором Кутузов принял решение сдать Москву, состоялся в крестьянском доме в деревне Фили, в двух километрах от Дорогомиловской заставы. В то время деревня насчитывала только семь изб. В избе кресть­янина Андрея Савостьяновича Фролова и расположилась штаб-квартира главнокомандующего. После окончания войны семья Фролова продолжала жить в этом доме. Хозяева старались сохранить избу в том виде, в каком она была при Кутузове. Но в 1850 г. помещик решил переселить крепостных. А Кутузовскую избу починили, обшили досками, солому на кровле заменили тёсом, окружили земляным валом и обсадили деревьями. В ней поселился солдат-инвалид, заботившийся о сохранности этого объекта. Но в 1867 г. старика лишили содержания, и он съехал. Дом забили досками. 7 июня 1868 г. Кутузовская изба сгорела. Спасти удалось только иконы и скамью, на которой сидели участники совета. Новая Кутузовская изба, пост­роенная на собранные москвичами средства по рисункам и под наблюдением архитектора Струкова, была открыта как музей 3 августа 1887 г. Четыре отставных солдата Псковского пехотного им. фельдмаршала Кутузова полка поселились в одной из комнат, поддерживая в музее порядок. В 1893 г. при избе состояли унтер-офицеры в отставке Иван Никитин и Иван Больнов, первый из которых содержался на стипендию от внуков и правнуков князя М. И. Голенищева-Кутузова Смоленского.

В 1928 г. музей закрыли, поселив в одной части несколько семей, а в другой разместив диспансер Киевского района. Через 10 лет избу отреставрировали, и в ней открыли филиал Государственного Бородин­ского военно-исторического музея. А в 1962 г. был создан музей-панорама «Бородин­ская битва», и Кутузовская изба, расположенная рядом, стала его филиалом.

Особое мнение

«Они зажигали свои дома для погубления солдат»

Граф Фёдор Ростопчин, генерал-губернатор Москвы во время наполеоновского нашествия, «Правда о пожаре Москвы», Париж, 1823 г.

«Наполеон был ослеплён предшествующими своими успехами; он думал, что Россия будет покорена вся, как лишь только сделается он обладателем столицы, и что император Александр предложит ему мир. Но… он сугубо обманулся, и увидел все свои предприятия уничтоженными. Он не имел ни малейшего понятия о русском человеке, который показал себя в сию эпоху во всём своём блеске. Надлежало быть великой опасности, чтоб сей последний раскрыл великий свой характер… Народ русский доказал, что он выше многих других народов, будучи непричастен страха и неспособен к измене; он имеет в моральной своей энергии и в физической силе уверенность в успехе. Он совсем не знает ни препятствий, ни опасности... Жители Москвы были раздражены первые, узнавши ещё до взятия Смоленска, что ничего не было пощажено неприятелем, что домы были разграблены, женщины поруганы, храмы Божии обращены в конюшни. Они поклялись отм­щением на гробах отцов своих и истребили всё, что могли. Более десяти тысяч вооружённых солдат побито крестьянами в окрестностях Москвы; сколько ещё мародёров и людей без­оружных пало под их ударами! Они зажигали свои домы для погубления солдат, запершихся в оных. Таков был 1812 год! Хотя Россия сделала большие потери в людях, но вместе с тем приобрела уверенность, что никогда не может быть покорена и скорее будет гробом для врагов, чем послужит завоеванием…»