5 лет вместе

Фото: globallookpress.com

Русская православная церковь и Русская православная зарубежная церковь объединились после почти векового раскола

В этом году Русская православная церковь отмечает пять лет с момента преодоления раскола. 17 мая 2007 года в Москве в храме Христа Спасителя был подписан Акт о каноническом общении Русской православной и Русской православной зарубежной церквей.

Торжества по случаю пятилетнего юбилея прошли при непосредственном участии делегации РПЦЗ во главе с ее нынешним первоиерархом — митрополитом Восточно-Американским и Нью-Йоркским Иларионом. Представители русского зарубежья посетили печально-знаменитый Бутовский полигон в Москве, где в первые десятилетия советской власти были расстреляны десятки тысяч человек, и совершили панихиду по патриарху Алексию II.

В 1917 году часть священников вынуждена была эмигрировать из России. Часть не выдерживала гонений, но в основном священнослужители уезжали вслед за своей паствой, теми, кого позже окрестили белоимигрантами. Уезжая, они не только рвали тонкие нити с Родиной, но и вставали на непримиримую позицию против оставшихся в большевистской стране собратьев. В странах эмиграции российское духовенство создало свою Церковь — Русскую православную за рубежом. В 1927 году РПЦЗ окончательно порвала отношения с Московским патриархатом. Главная претензия была вполне светской, но от этого особенно обидной: оставшееся в стране духовенство было вынуждено поддерживать отношения с большевистской властью. Пусть ситуация в тот момент была суровая (священников гноили в лагерях, храмы и монастыри закрывали), но из Европы выглядела не вынужденной мерой, а пособничеством. Причина раскола понятна — невозможно сохранить дружеские связи, если общение полностью запрещено, но от этого жить было еще сложнее.

Покойный Патриарх Алексий II тогда сделал то, что казалось невозможным почти 100 лет. Инициаторами преодоления раскола и подписания в 2007 году документа о межцерковном единстве выступили он и глава РПЦЗ митрополит Восточно-Американский и Нью-Йоркский Лавр. Данный акт не только помирил кровных братьев, но и вернул настоящее единство русскому народу. Наконец, верующий за границей смог зайти в любой храм, не опасаясь быть неправильно понятым. Наконец, нам стали доступны монастыри в Иерусалиме, столь близкой каждому православному Палестине.

Здесь, как в сердце христианства, это чудовищное противостояние единоверцев чувствовалось особенно остро. Представьте, в Горний монастырь паломники из России зайти могут, а в Гефсиманский ни-ни. «У многих тех, у кого поначалу были сомнения в необходимости воссоединения, — вспоминал личный секретарь первоиерарха Русской церкви за границей Лавра протоиерей Серафим Ганн, — отношение постепенно изменилось.

Они начали ездить в Россию, посещать святыни, общаться с духовенством и мирянами Русской православной церкви. Это общение и заставляет пересматривать взгляды». А ведь ещё лет 10 назад пропасть между двумя церквями казалась непреодолимой.