Пережить шок в школе

Фото: Валерий Христофоров
Дети мигрантов превращаются в «культурных родителей» своих биологических пап и мам

На сегодняшний день в первые классы столичных школ зачислено 86,5% маленьких москвичей из 76,8 тыс., родители которых написали заявления о приёме

И по-прежнему в городе достаточно таких учебных заведений, где доля детей мигрантов, приехавших из других государств, превышает 50%, а где-то даже достигает 70%. В прошлом году мэр столицы Сергей Собянин обратил внимание на эту проблему, заметив, что в некоторых школах администрация вынуждена вводить дополнительные курсы русского языка.

О проблеме адаптации таких учащихся «СтоЛИЧНОСТИ» рассказывает профессор факультета психологии МГУ им. Ломоносова, доктор психологических наук Галина Солдатова.

Проблема, волнующая каждого москвича, отправляющего сегодня в школу своих детей, - всё возрастающее число мигрантов. Её значимость будет расти хотя бы по той причине, что Россия сейчас выходит на уровень стран, лидирующих по принятию трудовых мигрантов.

Соответственно, каждый год 1 сентября в одном классе оказывается всё больше ребят, представляющих разные этнические группы. Появляются совершенно новые для нашего мегаполиса феномены - например, анклавное расселение. В разных округах Москвы - Юго-Восточном, Восточном, Южном - стали компактно селиться выходцы из Центральной Азии, Китая, Вьетнама. В школы, расположенные в этих округах, уже идут первоклашки, не знающие русского языка. Их число иногда составляет треть от всего класса! Я недавно ознакомилась с очень полезной статьёй учительницы из Нижнего Новгорода. Она делится своим опытом работы в классах с большим количеством мигрантов. И отмечает: если есть два-три человека, не владеющих русским, любой урок превращается в урок русского языка.

Многие приезжие из Узбекистана, Таджикистана, Киргизии, составляющие наиболее многочисленные группы, - это малообеспеченные семьи. Они приехали из небольших городов или сёл, как правило, с невысоким культурным и образовательным уровнем. Поэтому и они сами, и их дети зачастую очень плохо знают русский язык и тем более нашу историю и культуру. Уже созданы специальные методики преподавания русского как иностранного (учебный центр русского языка МГУ), опыт преподавания русского для детей из семей мигрантов накоплен в целом ряде столичных школ. Но пока это всего лишь капля в море.

Овладение языком напрямую связано с культурной адаптацией. Любое переселение - это стресс и травма, и для описания состояния, которое сопровождает такое переселение, учёные ввели понятие «культурный шок». Это нормальная реакция на новое окружение и часть процесса адаптации. Некоторые исследователи определяют суть этого понятия через переживания, вызывающие неприятное удивление - отчасти от неожиданности, отчасти потому, что могут привести к негативной оценке своей соб­ственной культуры. Дети, тем не менее, по сравнению со взрослыми легче переживают такой шок. Но для них также характерны все основные сложности адаптации: дополнительное психологическое напряжение, чувства потери, лишения, отверженности, тревоги, неполноценности, сбой в ролевой структуре, в ценно­стях. Серьёзные проблемы возникают с идентичностью. Как раз на подростковый возраст приходится её формирование. И в условиях иного культурного окружения становится активным этнический компонент. Тут помимо желаемой интеграции (принятия ценностей и культуры доминирующего общества с сохранением своей культурной идентичности) её формирование может пойти и по типу сепарации (культивирование своей культуры и отрицание чужой), и по типу ассимиляции (отказ от своей культурной идентичности). То есть кто-то отказывается изучать русский и предпочитает проводить время со своими земляками-сверстниками, а кто-то, как таджикский мальчик, уже год изучающий русский язык, радостно говорит: «Скоро я стану русским!»

Кроме того, есть другие моменты, усугубляющие силу и продолжительность культурного шока. Например, дети из украинских семей - самой многочисленной группы трудовых мигрантов - по сравнению, скажем, с мусульманскими и более традиционными культурами Таджикистана, Узбекистана и Киргизии имеют значительно меньше препятствий для успешной культурной адаптации. Чтобы учитывать все эти моменты, педагогам и школьным психологам важно самим обладать определённым уровнем межкультурной компетентности, овладевать мастерством проведения тренингов. Помогая адаптироваться детям из семей мигрантов, мы помогаем и их родителям, а в целом - конструируем будущую Россию как поликультурное государство.

В современном мире в семьях, оказавшихся в другой культуре, именно дети становятся экспертами по вопросам нового образа жизни. Известный психолог Эриксон говорил, что дети мигрантов превращаются в «культурных родителей» своих биологических пап и мам в новом обществе.

Не менее острая проблема - отношения в классе между представителями разных этнических групп. Они не могут не влиять на общую систему образования и на межкультурный климат в Москве. Чья это проблема? Школьная, образовательная? Отчасти да. Но в первую очередь социальная. И действительно, в каждом классе как в капле воды отражаются все процессы, которые идут в обществе, причём на разных уровнях. Глобализация и всё, что с нею сопряжено, приводят к очень противоречивой картине. Все эти сложные многоаспектные процессы, которые сейчас усиленно исследуют в европейских странах, порождают феномен ксенофобии. Он проявляется в форме мигрантофобии. Я хорошо помню, как мы начинали изучать эту проблему и работать с первыми приехавшими на работу в 1990-е. Одной из главных проблем в школьной среде стал именно вопрос толерантности по отношению к новым, плохо говорящим по-русски и внешне отличающимся афганским детям. Уже тогда было видно, как начинает раскачиваться этот маятник.
А недавно мне позвонила знакомая посоветоваться, в какую школу перевести дочку. На вопрос «Что случилось, плохая школа?» она ответила: «Нет, хорошая, но хочу, чтобы ребёнок учился в русской школе». Оказывается, на день рождения дочка Маша позвала однокласс-ников. Пришли: Максуд, Роза, Джамиля, Тамерлан, Жасмин, Аяна, Таня и Андрей. Что, плохие дети? Нет, дети воспитанные, милые, но мама Маши задумалась.   
Мы много лет занимались разработкой социокультурных инструментов и практик формирования толерантного сознания. Начинателем и основоположником этого направления исследований является академик РАО А. Г. Асмолов. Под его руководством была осуществлена Федеральная целевая программа формирования толерантного сознания и профилактики экстремизма в российском обществе, разработаны социокультурные программы по профилактике мигрантофобии. И поняли главное - начинать нужно со школы, включая и учащихся, и педагогов. Это долгосрочный и двухсторонний процесс: он касается не только мигрантов, но и всего принимающего общества.

Интересные факты

История миграции в Россию в 1990-е гг. начиналась с беженцев. Материальную, медицинскую, юридическую и психологическую помощь им оказывали преимущественно неправительственные организации. В 1998 г. открылся Центр социально-психологической адаптации вынужденных мигрантов Российского Общества Красного Креста. Он работал в сотрудничестве с кафедрой психологии личности факультета психологии МГУ им. М. В. Ломоносова и научно-практиче­ским центром «Гратис». С 1999 по 2007 г. в Москве дей­ствовала программа ООН по оказанию психологиче­ской поддержки беженцам и лицам, ищущим убежища, из дальнего зарубежья - её осуществляли сотрудники того же «Гратиса».
 
Дети из семей мигрантов всегда были в центре внимания специализированных психологических служб. Сначала психологи опирались на зарубежный опыт стран, которые традиционно считаются иммигрантскими, - Канады, Австралии, США. Но затем накопили и свой. Ведь в Россию стало прибывать всё больше трудовых мигрантов, до 35% которых стремятся в Москву и Московскую область. А в последние годы люди всё чаще стали привозить семьи с собой, что вновь поставило на повестку дня проблему адаптации в учебных заведениях их детей.
 
Читайте по теме: 
Говорим по-польски. Школы № 45 и № 168 объявляют набор учащихся в 10-й класс